Лесков Николай. «Житие одной бабы» (Из Гостомельских воспоминаний) (1863) повесть.

Я делаю сенсационное (для себя(!) признание.

Мне так по душе пришлась эта повесть, что знаменитые «столповые» произведения Лескова, такие как «Левша», «Очарованный странник», «Леди Макбет Мценского уезда» и «Тупейный художник» слегка поблёкли перед этим «Житием одной бабы».

Но это моё сугубое мнение(!).

Эта повесть меня пробила.
Чуть ли не через каждый абзац «сердце кровью обливалось».

Это же, какие удары судьбы может выдержать и вынести нервы и психика человека, его душа и сердце.

Эта повесть по драматизму и трагизму чем-то похожа на «Тупейного художника».

Что поделаешь?
Таков авторский почерк Лескова, Николая Семёновича.

Повесть была впервые опубликована в 1863 году в «Библиотеке для чтения» (№ 7 и 8) под именем М. Стебницкий (тогдашний псевдоним Лескова).

По этой повести видно, что писательская рука Лескова крепнет.

Он пишет историю трагической любви в условиях крепостных отношений.

В финале повести трагизм доводится до предела (!), до шекспировской «жестокости».

Главная героиня повести – Настя. В начале повести она живёт с матерью и старшим братом, Костиком. Жизнь у неё была относительно ровная до тех пор, пока Костику не втемяшилось стать «богатеем». Вот «через это то мечтание» он и продал младшенькую сестричку своему компаньону Прокудину, отдав её замуж за его сына Гришку, дурачка и недоумка.

С этого момента «жизень» начала Настю прессовать.

Предупреждаю!!!

Текст тяжёлый. Не в смысле техники прочтения, а в смысле содержания. Людям с ранимой психикой… лучше воздержаться от чтения этой повести. Бьёт в самое нутро! По сердцу! В некоторых местах, вдруг… останавливаешься… и не можешь читать дальше, потому что надо «очухаться», как то вернуться в реальность, передохнуть. А уж затем продолжить читать дальше.

Настю накрывает бабья немочь — истерия (!), что вполне закономерно при таких изуверских условиях существования, в каких Настя оказывается. И эта истерия – первая ласточка, которая под конец повести перейдёт в более сложную форму психического расстройства.

Но в повести у Насти всё таки появляется светлый и счастливый миг – «амур в лапоточках»... любовь, причём настоящая, в лице Степана.

Только, читатель, погоди радоваться за неё, за Настю. Этих «деревенских Ромео и Джульетту» перед концом повести ждёт суровейшая развязка, горький и страшный финал.

И здесь опять, не раз придётся приостанавливать чтение, что б перевести дух из-за беспощадных «проворотов» судьбы.

Через эту повесть Лесков доводит до читателя, до своего современника, своё глубоко демократическое и страстно антикрепостническое отношение. Но демократизм и антикрепостничество автора здесь особенные.

Степан и Настя проходят через ряд ужасных мытарств.

Прежде всего через ряд немыслимых личных оскорблений, с ними обращаются так, как радивый хозяин не обращается с животными.

В конечном счёте их водворяют по прежнему местожительству. Туда, где и жить то теперь они уже ни как не могут, сажают их в тюрьму, наказывают розгами, отправляют по этапу и т. д.

Всё! Вот он... и конец!!

Дальше откровенная, беспощадная и неумолимая... трагедия!!

Ставлю – 5.